Жила была девочка, что любила писать:

Красиво слова в строки слагать,

Миры создавать и в чувствах летать,

Говорить о мыслях своих и делиться святым.

Любила ходить между гор и морей,

Сражаться с пиратами, быть всех мудрей,

Любила друзей заводить средь народов чудных

И душу родную искать средь чужих.

Ей нравились драки, сражения, интриги,

Подвиги, слава, призы и пиры.

Ей нравилось зло побеждать и влюбляться

В культуры, в народы и в поля луговые...

Увы, но не все были рады этим фантазиям:

Угрюмый мужчина, чей образ простой,

Очень грозный и, к сожалению, родной.

« – Кончай уже дурью своей заниматься! –

Кричал он в сердцах, разметая страницы,

Ступая ботинком на все те труды,

В которые девочка душу вложила,

На всё, чему сердце своё отдала. –

Считаешь, что этим чего-то добьёшься?

Что нужно кому-то такое письмо?

Возьмись же за ум! Лишь глупости пишешь.

Когда же поймёшь, на подобном не выжить!

И почерк поправь, как курица лапой.

Хватит реветь! Занимайся, сказал!»

Тогда же и треснул фарфор из надежд,

Разбились миры, погибли герои,

Ушли, не приняв свой последний обет.

Сейчас она помнит лишь слёзы и горечь.

Стоит всего лишь взглянуть на перо,

Ком беспощадно встаёт среди горла:

Не может и вымолвить хоть слово одно…

Жила как-то девушка, что любила мечтать.

Но очень боялась об этом миру сказать.

Меня купили для двух девчонок.

Я был им нужен… Я с ними спал…

Я знал их тайны… Я их с пелёнок,

Как мог, от взрослых оберегал.

Со мной играли… Любили… Грели…

Но всё же время берёт своё.

И вот сменили они постели,

Без мишек стало на них бельё…

Я был оставлен их ждать у входа

В большую жизнь… и вот, грустя,

Лежу в коробке и жду восхода

Звезды удачи, звезды Дитя…

— Зачем ты пишешь это, автор?

Зачем строчишь ты лабуду?

— Роман перевалил экватор,

И я с дороги не сойду!

— Зачем так много диалогов

И бестолковой болтовни?

— И вовсе болтовни не много,

На мой роман ты не гони!

— Зачем ты замочил героя,

Который был не так уж плох?

— Герой бесил меня, не скрою,

Я не убить его не мог.

— Зачем ты главной героине

Фингал поставил на глазу?

— Фингала нет давно в помине —

Есть бородавка на носу.

— Зачем так много глав, писатель?

Читая их, я устаю.

— Сегодня выложил я, кстати,

Сто восемьдесят пя-ту-ю!

— Ах, если б мог я отписаться!

Но не могу, увы, никак

Без продолжения остаться.

Пойду читать обнову. Плак.

Мощно корона давит

Аж кровь по вискам сползает.

Налила она уже лужу

С рост глубиной.

И видеть больше нечего

Лишь кровь свою родимую.

Корона уже плавает

По волнам тем твоим.

А кровь она живая

И вскоре умирает.

Твердеет она, милая,

Становится густой.

И вот нога не движется

И пальцем не поводишь.

Застыло твоё тело

В алой жиже той.

Задолбавшийся автор забыл свой никнейм и пароль.

Задолбавшийся автор не пишет ни проду, ни коммы.

Отписавшись, к нему потерял интерес даже тролль,

И наверно, не будет закончен роман многотомный.

Задолбавшийся автор строчит лихорадочно пост.

Задолбавшийся автор заходит на сайт раз в неделю.

Он забил на движуху, общенье и личностный рост,

Лишь короткие пишет стишки, да и то еле-еле.

Задолбавшийся автор не может никак дочитать

Интересную книгу, и отзыв никак не напишет,

И на отзывы к книге своей недосуг отвечать,

Потому что над ухом Реал — хищный зверь — тяжко дышит.

Наступает на пятки всем творческим людям Реал.

Сколько книг не написано из-за постылой рутины!

Задолбавшийся автор закончить роман обещал —

Но не знает рецепта, как выбраться из паутины…

Запах свежей травы и пушистого неба

Отменяют тревоги и споры внутри.

Это странно нести свою ношу спирепо

Если носишь (себе говорю), не хитри. 

Не играй с жизнью в игры, не делай так больше.

Ты же знаешь, что туз у неё в рукаве,

Ты же знаешь, тебе это делать не гоже, 

Не играй, даже если ты вновь в меньшинстве.

Не держи никого, уцепившись в одежду, 

Все порвется - ткань, ниточка, память и связь. 

Отпускать - больно, только терять лучше прежде, 

Чем ты станешь ревнивой и грубой, как мразь. 

Жизнь мудрее, а ты с нею споришь нелепо,

Сверху видно как лучше тебе, не перечь.

Запах свежей травы и пушистого неба

Лучше многих ненужных тебе новых встреч.

В шуме грома

арфы скальда

шелест слова

слушай ладный.

Жадный речи

рунной сечи

девы Лофта

льет рот ловко

висы строки,

славя Локи,

сына Нали

в песне хвалит.

Коли речью ладна,

не скупись с наградой.

Путь далекий

легок с Локи:

троп немало

сведал тайных

Спутник Тора

в их походах.

Лофта крылья

бороздили —

ловок много

перьев Сокол —

Дом высокий

Гусей крови.

Нет такого хода,

чтоб не ведал Локи.

Щеки рьяно

красны стали,

жилы стали

полны рдяной

щедрым Духа

даром друга.

Полны негой

жара тела

дом дыханья

Аска с Эмблой:

цвет живого

Дал им Лодур.

Краске лика рады —

Лодура награде.

Горечь меду

Нанна одра

слова славы

Подмешает.

Помнить стоит

то, что болью

змеем жалит

дум палату.

А найдешь хвалу ли

Поднявшему бурю?

Сигюн бремя,

Предок Змея,

придёт время

скинет цепи.

Рев подымет,

и на трижды

мира три все

встретят гибель.

Хвёдрунг, славься словом,

как конец былого.

Норны нитей

драпа Лофту

будет скоро

завершенной.

Так осталось

ей замолвить

о последнем:

слава Локи

всем известна:

нет проворней

среди асов

в игре слова.

Лисом хитрым

знаем Локи.

В хитрости с коварством

не сравнимый Рауди.

Драпа скальда

вышла ль ладной,

Вер Сигюньяр,

тебе? Справно

Диса песен

в рунной сече

Тебя речью

прославляла?

Раз пришлось по нраву,

Мёрдель меда рада.

Из тишины рождаются демоны

Все покрытые панцирем яда.

Ты спросишь меня: ну и где они?

Я отвечу: тебе знать не надо.

Они вылезут из твоей памяти,

Проведут тебя по закаулочкам.

Всех этих путей вы не знаете,

Не бродили по тёмным улочкам.

Они выйдут из плотного мрака

И потащят тебя за собою

И начертят все три тайных знака

Они твоей дрожащей рукою.

И выйдут их новые полчища,

Горы, готовые пожрать друг-друга.

Лишь закончив сраженье чудовища

Станут в сотни страшнее недуга...

Из тишины рождаются демоны,

Так давай же с тобой помолчим мы.

Словно дети ночи и пламени,

Вечно живущие на грани тьмы

Без дома, закона и знамени...

Так давай посидим в пустоте,

В тишине мы хоть пару минут.

В пустоте, в тишине, в темноте.

Может тогда они к нам придут?

Пара слов из тишины,

Пара минут в пустоте.

Мы с тобой давно одни,

Мы с тобой уже не те.

Моя милая пустота, я

Прошу тебя ты ответь мне,

Ответь мне, кто ты такая?

Почему мы с тобой вместе?

Вместе молчим, ожидая

Когда придут демоны.

Демоны, демоны, демоны...

Из тишины рождаются демоны?

Может они в ней лишь погибают?

Как мы погибает с тобою

Смотря как в небе летают

Лишь тёмные ангелы,

Да светлые демоны.

И как бы не прятались,

Мы все знаем где они...

Под дубом на скамье сидели двое.

И был не примечателен вид их.

Прохожие, гуляющие той порою,

Старались не смотреть на тех двоих.

Один постарше с бородою ровной,

Второй моложе крепкий, как атлет.

Словно, отец и сын, беседовали скромно.

В чертах их лиц был очень схожий след.

Что старше говорил: «Как тут красиво…

Когда то было. Но что стало с тем,

Что сотворил я? Разве было криво?

Зачем все переправили? Зачем?»

«Тебе я объяснял, но ты не понял.

Ты чистый разум, светлое дитя.»

Сказал второй, и старика приобнял:

«Ты дал им разум, ум же дал им я.»

«Но разве ум и разум так различны?

Родство у них одно, и цель - одна.»

«Какой же все таки ты, Отче, не практичный.

Разумно жить в такое время ерунда.

Ум - это и инстинкты и влеченья.

И разумом такое не понять.

Что б осознать людские увлеченья,

Тебе наполовину нужно зверем стать.»

«Но люди же - не звери, как же можно

Со зверем человека уровнять?» -

Сказал старик, и посмотрел тревожно:

«Я не такими их хотел видать…»

«Ты говорил об этом мне невольно,

Что ты хотел создать разумный мир.

Прости, мне говорить об этом больно,

Но ты для многих уже больше не кумир…»

«Где я ошибся? Где так просчитался?»

Сказал старик, смахнув слезу рукой.

«Я знаю то, что ты всегда старался,

И нет твоей вины, что мир такой!

Ты дал им выбор, зло или добро.

Стать светом или тьмой они решали.

Я знаю, как болит твое нутро.

И все же они сами выбирали…»

«Но я не смог их уберечь от зла,

Хоть ты моей вины тут и не видишь,

Поверь, здесь только лишь моя вина.

Скажи как есть, ты меня этим не обидешь.»

«Самокритично, впрочем, как всегда.»

Сказал второй и грустно улыбнулся:

«Ты бы не смог их уберечь от зла,

И даже если б в сотый раз к ним повернулся.

Природа такова, пытливый ум,

Не может просто так сидеть без дела.

И рано или поздно, все равно,

Творить добро б им, просто, надоело.

Не будет света, если нету тьмы,

Добро без зла и вовсе не добро.

В сравнении рождаются мечты.

И в нём лишь видно истины ядро.

Пойми, другим не будет этот мир.

Мы это проверяли сотни раз.

Напялит кто-то на себя мундир,

Все переделает и будет как сейчас!»

«А может снова все сначала повторим?»

Сказал старик с печалью на глазах.

«Возможно, все же станет мир другим? 

И будет так, как вижу я в мечтах.»

«Я не уверен в том, что будет так,

И все ж с тобою спорить не могу.

Пойду и напущу на Землю мрак.»

Сказал второй и растворился на снегу.

Старик остался в одиночестве сидеть.

Решенье это ему сердце раздирало.

Но больше он уже не мог смотреть

На то, как от людей Земля страдала.

                        ***

Ему хотелось провалиться прочь,

Ведь вера в человечество ушла.

«Простите, может быть вам чем помочь?»

К нему девчушка скромно подошла.

Он улыбнулся глядя на неё.

На вид ей было около шести.

«Спасибо… У меня все хорошо.

И все же ты смогла меня спасти.»

«Возможно, я с решением поспешил»

Подумал он и вновь приободрился:

«Скорей же Люцифера догоню.»

И на глазах девчушки растворился... 

«Любаша, с кем ты говоришь?»

Сказала мама за спиной её устало.

«Тут дедушка один сейчас сидел,

Я думала, что ему плохо стало.»

«Ну ты и выдумщица все таки у нас,

Но мы все любим тебя именно такой»

Сказала мама, не сводя с ребенка глаз,

Поглаживая спутника рукой.

«Да, Люба, не любить тебя нельзя.»

Продолжил после мамы и отец:

«На улице уже совсем темно,

Пойдёмте ближе к дому наконец....»

                          ***

Да… Вечер Рождества – пора чудес!

Гирлянды светятся из всех квартир!

Никто и не узнает что в тот день,

Лишь юная Любовь спасла весь мир. 

Знаете, глубокой и темной ночью

Просто поймать состояние транса,

И мысли в нем словно рвуться на клочья

Не сходяться в нем все кусочки пазла.

И сладкая дрема, поймав тебя в кокон,

Впустит в себя чужие странные мысли.

Они словно ударят тебя током,

Взбодрят на миг твои головные мюсли.

Ты не успеешь ужаснуться потоку

Чужого больного сознания,

И подчинившись сонному мороку,

Растворишься в пустой темноте.

Ты мне скажи, кто приходит к тебе

Во время полуночного транса?

Духи прячутся в твоей темноте,

Или демоны после сеанса?

Но экзорцист тебе не поможет,

Твой бред он в жизни не разберет.

Хотя, пожалуй, кое-что сможет:

Вынести разум ногами вперед.

Впуская в себя ночные мысли

Не стоит терять настороженность.

Твои процессоры не зависли,

Просто монстры льют заторможенность.

Липка паутина бесдействия,

Я знаю об этом, я знаю,

Какими будут твои действия,

Когда ночь прошепчет "я знаю"?

Я знаю все твои секреты

И я знаю все твои страхи,

Попробуй сбросить свои цепи,

Не покориться чужому сознанию.

Ты мне скажи, кто приходит к тебе

Во время полуночного транса?

Духи прячутся в твоей темноте,

Или демоны после сеанса?

Но экзорцист тебе не поможет,

Твой бред он в жизни не разберет.

Хотя, пожалуй, кое-что сможет:

Вынести разум ногами вперед.

Знаете, глубокой и темной ночью

Просто поймать состояние транса,

Порвите мой мозг на мелкие клочья,

Я очень долго ждал этого шанса...

Разлука может быть полезной?

Возможно да, а может нет.

Ты не поймёшь, какое место занимает в твоей жизни человек,

Пока не осознаешь: его рядом нет.

Я столько раз могла его увидеть,

Когда он был буквально в двух шагах.

Теперь могу себя лишь ненавидеть

За то, что мне мешал тот глупый страх.

Так больно допускать, что то, что было с нами,

Не повторится больше никогда.

И я пытаюсь выразить словами

Те чувства, что живут внутри меня.

Мне слишком тяжело привыкнуть к жизни этой,

В которой больше рядом нет его.

Пытаюсь разглядеть хоть каплю света

В том месте, где вдруг стало так темно.

Полжизни не заменят тех мгновений,

И, кажется, я больше не живу.

В плену навязчивых минорных настроений

От мыслей тех уйти я не могу.

Стараюсь я вести себя как прежде,

Сквозь слёзы улыбаясь всем вокруг,

Но это происходит с каждым днём всё реже,

Я не забуду то прикосновенье рук.

Я плачу, когда нет кого-то рядом,

Вдыхаю запах тех прошедших дней...

И так хочу вернуться я обратно,

Будто с собой забрал он часть души моей.

Среди непрозрачных окон,

Поцарапанных мутных зеркал,

Закутавшись в плотный кокон

Он в себе себя же искал.

Памяти собственной кадры

До прошлого быстро мотая,

Пытался себя отыскать,

Абсолютно не узнавая.

На зеркала посмотрел он мутные

И сказал,обращаясь к ним:

"Не могу я увидеть себя,ведь старался казаться другим.

И всё время я был другой

В своих и в чужих глазах."

Оставайтесь всегда собой,

Чтобы видеть себя в зеркалах.

За спиной парусами распахнуты крылья,

Компас ладони стал частью.

Там вдали, где цветут белоснежные лилии,

Говорили находится счастье. 

Другие твердили :" За третьим закатом расположен прекрасный остров.

Там облака, будто сладкая вата, а добраться довольно просто."

Что-то сказкой являлось, а что-то былью.

Ни единый не примечал,

За краем закатов и белых лилий существует скрытый причал.

Этот край Любовью, Доверием создан.

Здесь обидой никто не простужен.

Зачем острова, где вечные звёзды,

Если ты никому там не нужен.

За спиной теперь сложены мягкие крылья,

Все пазла собраны части.

Среди тысячи сказок и тысячи былей 

Наконец-то найдено счастье. 

Куда уж глубже - целовать ладонь,

Как будто в сердце - там, где уязвимо.

Смотреть с тобой на месяц молодой,

Тихонько называть тебя любимым.

Поглаживать по темным волосам,

Сидеть в тиши на берегу бескрайнем,

И на песке чертить узор случайный

(Тем более, случайность он и сам).

В узоре этом не найдешь ошибок,

А вместе с тем он слишком, слишком зыбок,

Чтоб долго сохраниться на песке.

Ты будешь счастлив. Пусть не знаю, с кем.

Ушла волна. За ней придет иная.

Вот так и я однажды растворюсь.

А будут прочие, которых я не знаю,

Но это после. А пока тянусь

К тебе, сидеть на дальнем берегу,

Чертить узор из линий и фигур.

Смотреть с тобой на месяц молодой

И тихо целовать твою ладонь.

05.09.2021

Я не стану просить о любви

И не стану врать вам в лицо.

Знаю, есть и другие пути,

Пусть идти по ним нелегко.

Та дорога, увы, в никуда.

Ложь не сможет быть чем-то желанным.

Лицемерие было всегда,

А путь правды считают туманным.

Мне не важно, что скажете вы,

Если сами не верите в это.

Неужели вы так слепы,

Что не видите, как нелепы?

Никогда не любила лжецов,

И не важно, кого вы обманываете.

Поверивших вам глупцов

Иль себя этой ложью оправдываете.

Я не та, кто живёт иллюзиями,

Уж лучше больная, но правда.

Не терплю насильных инклюзий

В то, что не вспомните завтра.

Умолять тех, кому ты не нужен,

Кто уйдёт, напоследок сняв маску...

Лучше сразу достаньте наружу

Свою истинную окраску.

И не важно, что ложь правит балом,

Стану верным искателем правды.

Не желаю ходить по бульварам,

Где раскинулись лживые смрады.

Искренность - вот награда.

Ценнее мне сложно представить.

Среди повсеместного маскарада,

Она для меня всегда будет править.

Ты подумала обо мне -

точно знал, потому что просто

стало жарко в холодном сне,

ярче стали светиться звезды.

Ты подумала, где сейчас

я и с кем, что я ел на ужин,

чей на мне нехороший сглаз,

от которого я простужен.

Ты подумала... ну зачем?

мало что-ли есть дел для мозга?

лучше просто забыла б, чем

ждать меня. Я ведь буду поздно.

Я ведь буду не там, где ты,

далеко, где чужих так много.

Ты подумай, нужны ль мосты?

Стоит ли так молиться Богу?

Ты подумала - я постиг,

Что любовь не бывает лишней.

Ты подумала только миг.

Ты подумала - я услышал.

Между вязи путей и дорог

Отыскать свою нить нелегко.

Не узнаешь, а ждет тебя что

Впереди, как шагнул за порог.

И кусает удило твой конь,

Разменяв на галоп мерный ход:

Раз – мелькнули река и затон,

Два – блуждаешь пешком меж болот,

Три – горят среди мглы огоньки,

Ты бредешь сквозь туманность и мрак

И гадаешь: останешься так

Или выйдешь. И будут крепки

Руки тех, обнимая тебя,

Кто стирал ока зоркую синь,

Чтоб – четыре – чужая земля

Отпустила. И ты вновь ступил

С зыбкой почвы на твердую гать,

Выбирая, куда рока перст

Указал уходить, когда весь

Мир истоптан тобой. Что есть пять.

Дальше шесть – русла лавовых рек,

Что ведут – это семь – тебя в тьму

Через восемь – кротающих век

Трех, стоящих у Урдабрунн.

И когда потеряешь себя,

Когда некуда будет идти,

Обернись и увидишь: тропа

Есть последняя из девяти.

И рассыплется в миг нитей ком,

Где был узел теперь прямой тракт,

Вдалеке твой покинутый дом…

Ты вздохнешь. И вернешься назад.

И хоть брось в Мимибрунн всё, чем жил,

Неизменен порядок вещей:

Будут Девять и Урд. Вязь путей

Приведет, как бы ты не ходил.

Спрячь монстров под одеялом,

Им тесно так под кроватью.

Возьми в руки свой чертов лом,

Впусти к себе их братию.

Спрячь монстров под одеялом,

Есть кое-кто пострашнее,

Кто-то гораздо сильнее

И явно гораздо опасней.

Опасней, чем все твои страхи,

Опасней, чем все мои демоны,

Смертельней чем повиснуть на плахе,

Чем "disconnected" с системами.

Демоны в моем сердце,

Монстры под одеялом,

На моем поводке Цербер

Объявит ночь своим лаем.

В ночи уж идет охота,

На чувства и на эмоции,

Умереть за них не охота,

Но кажется все же придется.

На конце провода пустота лишь,

Ты ее осторожно послушай.

Пары глаз, незаметно, словно мышь,

Смотрят голодно на твою душу.

Монстры не спят под твоей кроватью,

В тишине не рождаются демоны...

Брат, я уже не знаю где все они.

Исписанны страницы тетрадью.

Нет, наверное все же словами.

Словами, что льються из разума,

Во страх мне и на радость демонам

Облепившим мое тело язвами.

Демоны в моем сердце,

Монстры под одеялом,

На моем поводке Цербер

Объявит ночь своим лаем.

В ночи уж идет охота,

На чувства и на эмоции,

Умереть за них не охота,

Но кажется все же придется.

Монстры выползли из-под кровати,

Стали рвать на куски твою душу.

Сожгли всех договоров печати.

Ты тупо кричишь: "я вас обрушу!"

Не осознал свою участь, серьезно?

Давай напомню, ты не существуешь!

Ну вот, сказал, ты теперь паникуешь...

Наконец осознался, серьезно?

Хочешь дам совет? Просто забей,

Твоя смерть окончательна, мистер!

Говоришь, почему же я виду тебя?

Потому что я лишь такой же призрак.

Времени нет

Оно замерло стрелкой на наших часах.

Времени нет.

Там, где жизнь обитала, теперь живёт страх.

Времени нет.

Перестал кипеть чайник, разбито стекло.

Времени нет.

Это время из людских рук водой утекло.

Времени нет.

Перестал скрипеть под ногами тихо снег.

Времени нет.

Тот кто верит в будущее, верит лишь в бред.

Времени нет.

В пустой комнате стало безоглядно темно.

Времени нет.

Человек не борец, рядом временем он полный НИКТО.

Времени нет.

Слезы встали в глазах и до дрожи душа.

Времени нет.

Кто-то медленно упадёт на кончик ножа.

Времени нет.

Где-то пуля пронзит грязный морщинистый лоб

Времени нет.

Чей-то палец мгновенно отпустит курок.

Времени нет.

Смерть откроет врата и запустит своих.

Времени нет.

Нету время для мёртвых, нет для живых.

Времени нет.

И без мысленно Бога просить продлить его хоть на час

Времени нет.

Все что мы можем жить здесь и сейчас.

Времени нет...

Возьму я ручку и тетрадь

И, тужась, напишу поэму. 

В ней будет тяжко горевать, 

Любить, скорбить, переживать

Герой... Но не раскрою тему,

И сразу же один, серьёзный

Ценитель, лёжа на софе

В элитном интернет-кафе

Отчёт нашкрябает курьёзный, 

Подобный аутодафе. 

Позор, скандалы, слёзы, сопли

В активном обществе начнутся...

Ну вот к чему мне эти вопли, 

Самобросания на копья

В стремленьи к высям подтянуться? 

Возьму я вновь перо, чернила

И напишу роман в стихах - 

О том, как паренька пленила

Та удивительная сила:

Теперь он наяву и в снах

Намерен с девушкой мечты

Любовью воссоединиться, 

И взор той мыслию искрится, 

И пишет, полны красоты, 

Стихи он ей - как говорится, 

Односторонняя любовь... 

Но вот найдётся критик вновь. 

Такой разнос устроит жуткий, 

Что из носа польётся кровь! 

Начнутся перепалки - шутка ль

Муру такую написать

И средь народа оставлять?.. 

Зачем мне эти пух и прах

За пошленький роман в стихах, 

Когда могу спокойно спать

И не тревожить белый свет

Движеньем интересных мыслей, 

Забыть о том, что я поэт, 

Припомнить, что таланта нет

И в зеркало лыбаться кисло?.. 

Возьму я ручку... Иль перо? 

А впрочем, мне не всё равно? 

Зачем вообще мне напрягаться, 

Творить, искать пути, стараться, 

Когда предрешено давно - 

Найдётся некто недовольный, 

Начнёт громить, жестоко, больно:

"Пройдёмте, милый друг, к барьеру!" 

Ну нет уж, всё, с меня довольно, 

Кончаю я творца карьеру - 

Хоть ничего не написал, 

Признаться, я уже устал...

По улицам танцуют пьяные дома,

А ветер им срывает крыши.

Они любители устроить карнавал, 

Пока темно, пока никто не слышит.

Они танцуют, сшибая номера,

И путают названия своих улиц.

А мы не замечаем нихера...

Мы спим даже тогда, когда проснулись.

Я с детства жил одной мечтой.

Наш мир добрее должен быть.

Что я, взмахнув одной рукой,

Как маг, смогу все изменить.

Шло время, и текли года.

Но что-то делал я не так.

Свернул я где-то не туда.

Махал руками, как дурак.

Я не могу мечту забыть.

И все же, всех вокруг любя,

Не смог весь мир я изменить,

Но я решил начать с себя. 

Всё в тебе сводит меня с ума,

Всё в тебе до последней клетки.

Вселенной варианты, немые города,

Все твои подсказки и зацепки.

Всё в тебе сводит меня с ума,

Сносит крышу до срыва петель.

« Всё в тебе» – это не просто слова,

Это вечная карусель.

Всё в тебе сводит меня с ума,

Тонкость взгляда и нежность улыбки.

В многоточиях слова « да» –

В сочетании слов « Ты» и « Я»

Всё во мне о тебе и безумстве,

В разных гранях нашей судьбы.

Сойти бы с ума и не проснуться,

От бесконечной силы близости любви.

P.S

Все влюбленные на расстоянии брошены.

Устал и верить и не верить,

во всё, во всехи навсегда.

Устал любить ту что не встретил ,

тучто не встретить никогда.

Устал надеется на чудо,

чудес наверно просто нет .

Устал ,

знать жизнь моя, паскуда

мне обещает злой конец (финал)

Я буду, буду веселится,

меня на это не поймать.

Но не забыть ,лишь чуть забыться,

а мне бы в детство убежать.

Ивновьдурачится ,резвиться

играя в прятки деньденьской

судьбу дразнить, мол чёрт с тобой

с благоразумьем же простится.

Аздесь конвой ,всегда конвой,

разноголосых,твёрдыхистин.

От них не отмахнуться ,не укрыться

не примирить ,как не мудри

и от того я в ступоре и от того устав

хочу вновь в бесшабашномдетстве очутится .

Две сотни по встречной

И как не крути

Не может быть вечной

Жизнь, смерть впереди

В лицо ярко светит...

В чем смысл, скажи мне,

Распад нас заметит,

Настигнет, ножи нет,

Не пустит.

Он действует тоньше,

По ниткам распустит

Нас как полотно,

А прочая хтонь

Нами жадно закусит.

Дальше лишь одно...

Одно мгновение,

Одно понятие,

Пустот явление

И тут не спятить бы!

Но чтобы настала ночь,

Нужно сделать шаг в бездну.

И я был бы не прочь,

Ты только скажи мне, что дальше?

И в клочья!

На тысячи осколков

Пустых и бессмысленных,

Как фразы на полках

Что были отвоёваны 

У демонов мысленных.

И в клочья!

Остатки расписанных

Пустотой фраз

На кусочки

Рвешь, пытаясь понять,

Но поздно что-то менять,

Рви в клочья!

И мы боимся оставить

Свой пустой цикл действий,

Даже страшно представить

Возможность исчезнуть.

Но жизнь лишь явление,

А смерть - всего лишь процесс

Что идёт в одну сторону.

Хочешь, спроси у принцесс,

Но они по ту сторону изгороди

Так что не узнать что впереди...

И чтобы наступила полночь

Нужно сделать шаг в бездну.

Никто не сможет помочь

Тебе, всем плевать, если честно.

И в клочья!

На тысячи осколков

Пустых и бессмысленных,

Как фразы на полках

Что были отвоёваны

У демонов мысленных.

И в клочья!

Остатки расписанных

Пустотой фраз

На кусочки

Рвешь, пытаясь понять,

Но поздно что-то менять,

Рви в клочья!

Лишь ноль всегда остаётся собой,

В какую степень ты не возводи.

И у пустоты есть смысл свой,

Только ты его не вывозил,

Ведь почти не возможно понять

То, что нельзя ни увидеть, ни взять,

Что никак нельзя вообразить.

Есть решение: клинок вонзить

Себе в сердце, понять

Пустоту, и в ней раствориться

Лишь чтобы узнать

Пару безвкусных секретов вселенной

Скрытых за занавесом

И уйти на новый круг

Перерождений, упав вниз.

Я пью кровь феникса,

Вечность никуда не денется...

И как птица сгорев

Востану из пепла.

Кровь феникса, пламя,

И ещё попытка.

У вечности пустое знамя...

Перерождение - пытка...

Но ведь можно иначе совсем,

На миг заглянув в пустоту

Вернуться в блеклый мир серых стен,

Стать своим доппельгангером,

Двойником в тёмных оттенках.

И прикончив оригинал

Сменить узор на временых ветках.

Собрав черепа в торжественный зал

Их сжечь, чтобы никто не узнал

Участи павших

Ведь шаг даёт не один вариант,

Распускает по ниткам таймлайны.

Но если их собрать в одну прядь

Можно все правила в миг поменять,

Стать правителем миров пропавших.

Я пью кровь феникса,

Вечность никуда не денется...

И как птица сгорев

Востану из пепла.

Кровь феникса, пламя,

И ещё попытка.

У вечности пустое знамя...

Перерождение - пытка...

Я пью кровь феникса,

Вечность никуда не денется...

И как птица сгорев

Востану из пепла.

Кровь феникса, пламя,

И ещё попытка.

У вечности пустое знамя...

Перерождение - пытка...

Ночь в сугубо готическом стиле,

Стоя на чей-то грязной могиле

Юная леди читает стихи,

Метко, как-будто из ружья в тире,

Метая слова в пустую толпу,

А та за ней восхищенно следит,

Всю души за искусством скрыв пустоту

И нелепо смотрит на поэтессу,

Свои неуверенно скаля клыки,

Желая ей глотку вмиг перерезать

И ненавидят лишь эту принцессу,

Богиню их вечера, скрытую в плащ

Сшитый из её таланта и боли,

Не замечая её тихий плач,

Что боль от потери тайного смысла

Слов, тщательно выведенных на листе

Мятой бумаги призвала; Нет риска

Себя потерять, читая пометки,

Так говорили они, но не знали,

Что можно, по-сути, в этом мире все,

Нужно лишь чтобы верный вектор задали,

Как задал вектор движению толпа,

Что в яростном, завистливом трансе

Взяла до чего дотянуться смогла

И бросилась, обернувшись зверем,

Диким, словно поток всех мыслей творца

Что, стоя на камне, все так же читал,

На него, дабы не оставить клочка

От так ненавистно обожаемой

Леди, чьи мысли словно песня сверчка

Тревожат остатки воображаемой

Ими всеми души.

Спасибо, что остаётесь влюблёнными,

Хоть и не всегда взаимно.

Спасибо, что чуточку счастливые,

Хоть и эти чувства мнимые.

Я — один з вас, и тоже этим болен,

Уже не один день подряд.

Мои чувства никогда не соизволяться,

Признаться в этом: здесь и сейчас.

Спасибо, что снова сгораете –

Своём не взаимном Аду.

Как и я — себе память стираете,

Чтоб закричать: не люблю!.

Спасибо, что остаётесь влюблёнными,

На миг, на секунду, на вечность.

Любовью мы все окрылённые,

И так будет всегда, бесконечно...

Знаешь, я каждую ночь превращаюсь в крысу...

Стой, это, кажется, не отсюда!

Без чужих обликов я пролезу под крышу,

Появлюсь в твоей башне, словно из ниоткуда.

Пусть вместо щупальцев руки,

Но они куда смертоносней.

Я тебя обрекаю на муки,

Но серебром со мной расплатятся позже.

Семь четвертей моей жизни

Болтаются в прошлом

И от чьих-то чужих мыслей

Мне уже тошно

Я сбежал бы в облике крысы,

С той дамой из лабиринта,

Но у наших миров

Несовместима палитра.

Ради меня не спустятся сверху

В ворох бумаг и кофейных кружек,

Подчиняясь себе, не моменту,

Скажу, что оттуда мне никто не нужен.

Снизу, впрочем, не поднимутся тоже...

Я даже не помню оттуда рожи,

Что мне были когда-то знакомыми.

Хотя знаешь, это не важно!

Все же я, ты посмотри, монстр.

Что снизу, что сверху, однажды

Мне все равно стало бы тошно!

Хоть об этом никто и не знает, на самом то деле

В человеческом сердце сокрытым был ящик Пандоры,

То ли злом, то ли до'бром. На нём семь затворов висели.

Им одним за другим суждено было пасть под напором.

Ожидания лопнули первыми, быстро, как лента.

После жертвой, разбитой на части, уверенность стала.

Хоть наивность старалась, но с третьим затвором померкла.

Неподкупность морали за ними четвёртой пропала.

А надежда, про что лгут легенды давно и умело,

И ещё вопреки повсеместно гуляющей славе,

Очень крепким и верным замком хоть на крышке висела,

Но лишь пятой по счёту подверглась суровой расправе.

Вслед шестым страх ушёл, что отчаянья скорбь порождает.

Заблуждения, ждав до последнего, треснули с хрустом.

И открылся тот ящик, что тайну людских бед скрывает.

А секрет оказался его в том, что в нём было пусто.